|
Старинное здание на правом берегу Екатерининского канала в XVIII — начале XX столетий также принадлежало Конюшенному ведомству. В те времена в нем жили артисты придворного оркестра. Этот музыкальный коллектив, организованный в Петербурге, первоначально назывался «Придворный музыкальный хор» и предназначался для обслуживания императорского двора. Часть музыкантов придворного оркестра составляли музыкантские команды («хоры») Кавалергардского и лейб-гвардии Конного полков. По существу, оркестр всегда объединял два музыкальных коллектива — симфонический и духовой. В самом начале репертуар придворного оркестра имел сугубо служебный характер. Им исполнялись гимны, марши и туши. Некоторые его дирижеры постоянно стремились вынести творчество талантливых музыкантов за официальные рамки, выводя их на открытую эстраду дворцовых парков, демонстрируя произведения отечественных и зарубежных композиторов на концертах в зале Придворной певческой капеллы и Дворянского собрания.
С 1881 года капельмейстером этого музыкального коллектива становится чех Г.И. Варлих. Опытный дирижер, ранее руководивший постановкой опереточных спектаклей в столице, он значительно расширил репертуар придворного оркестра. Под его руководством музыканты стали регулярно выступать на придворных балах во дворцах Санкт-Петербурга, на императорских приемах, в особые, так называемые «царские дни», в резиденциях императорской фамилии: в Гатчине, Царском Селе, Петергофе и в Эрмитажном театре. Официальное название «Придворный оркестр» музыкальный коллектив получил в 1896 году, когда из военного ведомства он перешел в гражданское, а его музыканты получили право называться артистами Императорских театров. Примерно в этот же период времени оркестр стал давать и платные публичные концерты. Причем каждый концерт обычно предварялся специальными лекциями об исполняемых произведениях и их авторах.
В 1917 году Придворный оркестр, возглавляемый по-прежнему Г.И. Варлихом, стал Государственным симфоническим оркестром.
В 1930-х годах здание надстроили двумя дополнительными этажами, названными «писательской надстройкой». Уже давно этот дом на набережной канала Грибоедова не называют «писательским». А когда-то, в далекие тридцатые годы, весь литературный Ленинград знал, что здесь существует первый писательский жилищный кооператив. В двух верхних этажах — в «писательской надстройке» — жили и работали прозаики О.Д. Форш, В.Я. Шишков, В.А. Каверин, И.С. Соколов-Микитов, Е.Л. Шварц, В.К. Кетлинская, Ю.П. Герман, поэты В.М. Саянов, В.А. Рождественский, литературоведы Б.М. Эйхенбаум, Б.В. Томашевский и другие известные читателям деятели культуры. Для них отремонтировали этот старый дом, надстроили новые этажи, спланировали удобные квартиры и рабочие писательские кабинеты.
 |
 |
 |
В 1935 году в восьмикомнатную квартиру 122, расположенную на четвертом этаже «писательского дома», въехал М.М. Зощенко. Его имя в то время знал каждый, популярность рассказов писателя была необыкновенной. Творчество М.М. Зощенко являло собой литературное явление, породившее жестокие разноречия при его оценке: роковое непонимание у критиков и огромный успех у читателей. Советская критика полагала, что писатель высме- ивает не совсем то, что нужно, а читатели считали его человеком, который много лет в самые трудные, тяжкие времена давал возможность людям передохнуть, повеселиться. На всех эстрадах тогда читали М.М. Зощенко, зрители смеялись над чужой глупостью, учились смеяться над гобой и не обижались на автора, который с улыбкой сопереживал им, печалился о них. Люди опознавали пошлость, Михаил Михайлович, как никто другой, умел ее обозначить. Старый дом помнит поклонниц писателя, дежуривших под окнами его квартиры, и многочисленных гостей, спешащих к застолью в гостеприимную квартиру. Это было счастливое время писателя. Его печатали и читали.
М.М. Зощенко полагал, что его судьба сложилась. Но, увы, наступили иные времена, когда имя писателя боялись произносить. Дом на набережной стал бессловесным свидетелем редких шагов на лестнице, молчащего телефона в квартире опального писателя. Зощенко имел несчастье родиться сатириком. Сатирикам везде и во все времена жить куда опаснее, нежели другим литераторам. Начиная с 1946 года в СССР выходят многочисленные репрессивные постановления, касающиеся отдельных представителей художественной и научной интеллигенции. К ним в первую очередь относится и Постановление ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград»». В нем творчество М.М. Зощенко сурово осуждалось, заявлялось, что оно культивирует «несвойственный советским людям дух низкопоклонства перед буржуазной культурой». Началась полоса шельмования известного писателя на собраниях и в печати. М.М. Зощенко исключили из Союза писателей СССР и — автоматически — из Литературного фонда. Его перестали печатать, с ним расторгли все издательские договоры. Он превратился в крупнейшего денежного должника. Пришлось распродавать вещи, чтобы возвратить уже израсходованные авансы. М.М. Зощенко исчез из литературной жизни. Настал период, когда даже имя писателя боялись произносить. Охаянный бранными кличками («пошляк», «хулиган», «подонок литературы», «человек, глумящийся над советскими людьми»), Зощенко, казалось, навсегда вычеркнут из литературного мира. Многие даже простодушно считали, что и сам писатель ушел из жизни, но судьба отпустила ему еще 12 мучительных лет.
Замученный безденежьем, Зощенко переезжает на третий этаж дома, в небольшую двухкомнатную квартиру 119. В ней он прожил до последних дней. Писатель умер в 1958 году.
Прошли годы после смерти писателя. В нашем Отечестве немало примеров, когда стиралась память о писателях, исчезали их вещи, архивы, книги. Но в доме на набережной старого канала произошло чудо. Тридцать лет рабочий кабинет Михаила Зощенко стоял нетронутым. Сохранился рабочий стол, пепельница на нем, старый диван, кресла, простая железная кровать, карта на стене, аптечка со старыми лекарствами. Будто хозяин отлучился на прогулку по набережной канала. Жилой оставалась только соседняя с кабинетом комната, в ней поселился сын писателя. А после его смерти эту квартиру, уже нежилую, все же отдали под заселение новым жильцам, и почти шесть лет она пустовала.
Через 30 лет после смерти М.М. Зощенко, 21 октября 1988 года, публикуется Постановление Политбюро ЦК КПСС об отмене предыдущего партийного Постановления I [К ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград»» как ошибочного. Книги Михаила Михайловича снова начали издаваться огромными тиражами, и все они нашли читателей. По инициативе литературной общественности Исполком Ленсовета принял решение № 941 от 5 декабря 1988 года об открытии в 1990 году в помещениях квартир 119 и 121 дома 9 по набережной канала Грибоедова музея-кнартиры М.М. Зощенко на правах филиала Литературно-мемориального музея Ф.М. Достоевского.
Заказчиком на разработку проектно-сметной документации и производство ремонтных работ по музею-квартире М.М. Зощенко назначается Литературно-мемориальный музей Ф.М. Достоевского. Одновременно с этим решено просить М.В. Зощенко, внука писателя, оказать содействие it создании музея и передать принадлежащие ему мемориальные вещи, библиотеку и архивные материалы писателя для приобретения Главным управлением культуры. Главному управлению культуры поручили рассмотреть вопрос о привлечении М.В. Зощенко к деятельности музея в качестве почетного консультанта. Принято к сведению, что проектирование и сооружение в 1989 году надгробного памятника на могиле М.М. Зощенко (на Сестрорецком городском кладбище) осуществлялось за счет средств Ленинградской писательской организации.
В 1992 году музей открывается. В двух комнатах последней квартиры писателя развернута постоянная литературно-мемориальная экспозиция, демонстрирующая посетителям жизненный и творческий путь М.М. Зощенко в неразрывной связи с событиями общественно-политической жизни страны 30-50-х годов XX века. В музейную экспозицию включены подлинные вещи писателя, его мебель, семейные фотографии, рукописи и первые издания книг Зощенко. В скромном рабочем кабинете Михаила Михайловича полностью сохранена обстановка 50-х годов прошлого столетия. У окна — большой письменный стол, с множеством выдвижных ящиков. На столе — мраморная чернильница и старое пресс-папье, зажигалки и любимые портсигары писателя. На стене — старая карта России. Два мягких кожаных кресла в белых чехлах. Удобный диван, платяной шкаф с одеждой и небольшой овальный столик красного дерева. За оконным стеклом — древний градусник фирмы «Реомюр». Тяжелые коричневые шторы закрывают вид из комнаты на Малую Конюшенную улицу. Резкий контраст с мебелью кабинета составляет покрытая солдатским одеялом железная кровать с металлической сеткой, она служила хозяину квартиры до конца его дней.
Литературная экспозиция, посвященная творчеству писателя, развернута во второй комнате исторической квартиры. В ней демонстрируется библиотека М.М. Зощенко, хранившаяся в Москве у секретаря комиссии по творческому наследию писателя — Ю.В. Томашевского. Из Рукописного отдела Пушкинского Дома музею передали для обозрения некоторые рукописи писателя. С открытием мемориального Музея-квартиры М.М. Зощенко навсегда завершился длительный период забвения талантливого русского писателя. Вход в музей с Чебоксарского переулка
 |
В августе 2013 г. обнаружилось, что этот дом перекрашен в нелепый оранжевый цвет, что полностью нарушило восприятие этой часть города.