|
Дом 26 - Малый Гостиный Двор построен в 1790-х годах по проекту Д. Кваренги. Фасады этого торгового комплекса заняли конец Гостиной улицы, Чернышева переулка, напротив ограды Ассигнационного банка и участка Екатерининского канала. Замкнутый контур неправильного четырехугольника охвачен с трех сторон красивыми фасадами с традиционной аркадой внизу и двумя этажами с элегантными палладианскими окнами, в композицию которых Д. Кваренги ввел изящные ионические колонны.
 |
Это одно из лучших сооружений великого зодчего подобного рода, в нем сохранились большие фрагменты без переделок. Малый Гостиный Двор является прекрасным памятником архитектуры конца XVIII столетия и памятником его творцу — Джакомо Кваренги.
 |
До перестройки здания в 1879 году все торговые корпуса имели одну высоту и аналогичные по архитектурной обработке фасады. Основой решения оформления фасадов торгового комплекса галереи в первом этаже Малого Гостиного Двора для архитектора Д. Кваренги послужил мотив открытой аркады, принятой обычно для подобных торговых учреждений, сооружавшихся в России в период XVIII столетия. Над аркадой первого этажа, обработанной рустами, располагался второй ярус, в его оформлении зодчий также использовал аркады-галереи. В арки строения зодчий вписал тройные окна. Угловые части здания первого и второго ярусов прорезаны прямоугольными проемами.
 |
Розничная торговля в лавках Малого Гостиного Двора так же, как и в торговых залах Большого Гостиного Двора, сочеталась с оптовой торговлей всевозможными товарами со складов, находящихся внутри двора. Отличительной чертой и торговой спецификой Малого Гостиного Двора являлось изрядное число находящихся в нем разнообразных мебельных магазинов («торговля мебелями»). Его купцы и приказчики так же, как и их коллеги из Большого Гостиного Двора, умело зазывали покупателей в свои лавки, являлись прекрасными психологами, умеющими правильно оценить потенциального клиента и убедить его в необходимости приобрести тот или иной товар. Некоторых же «слабовольных» покупателей купцы бесцеремонно хватали за руки и насильно втаскивали в лавку. Лавки в обоих гостиных дворах, как правило, не отапливались. Торговля в них заканчивалась засветло, ибо в те времена во избежание пожаров зажигать огонь в торговых залах строжайше запрещалось.
Стиль же и форма торговли, как в Большом, так и в Малом Гостином Дворах, разительно отличались от существовавших в иностранных универсальных магазинах Невского проспекта. Покупатели тех далеких времен и столичные газеты с удовольствием вспоминали, что в так называемых «английских и французских» магазинах «...никто тебя не хватает за полы и не тащит к прилавку, не зазывает к себе. Товары лежат, смотри, любуйся, хочешь купи, хочешь сядь и отдохни... В магазинах не торгуются. Называют цену и продают товар. Впрочем, купцы в магазинах такие вежливые, услужливые, так хорошо одеты, и, кажется, такие образованные, что торговаться право стыдно». Газета «Северная пчела» писала о формах торговли в «английских» магазинах столицы, сравнивая их работу с гостинодворскими лавками, где «...для покупателя был несносен русский купеческий обычай зазывать покупателей в лавку. Купцы и их приказчики на разные голоса расхваливали свои товары, их дешевизну и добротность. Чуть прохожий глянет на дверь, сидельцы тотчас же начинают кликать: „Чего прикажете-с, чего угодно-с?" Войдешь в лавку, спросишь чего-нибудь, начинается раскладка товара сперва самой низкой доброты, а потом постепенно все лучше и лучше, если приметят, что покупатель разбирается в качестве товара. То выпускают из лавки, то удерживают, то просят возвратиться! Настоящая комедия! И точно надобно сыграть свою роль, не показать ни голосом, ни движением, что вещь нравится, а не то тотчас запросят в двадцать раз более настоящей цены. А между тем пока торгуешься, холодный ветер продувает насквозь, сырость падает на грудь».
Действительно, во всех магазинах и лавках Большого и Малого Гостиных Дворов приемы торговли долгое время сохранялись особыми, нигде в Петербурге более не повторяемыми. Зимою и летом купцы и сидельцы стояли у входа в свое торговое заведение и не только на разные голоса зазывали покупателей, но буквально тащили их за руки, приговаривая при этом: «Хоть не купите, а посмотрите, какой у нас товар!» У каждого торговца имелись свои прибаутки, вроде таких: «Господин студент, для вас только что получены брюки гвардейского сукна, самолучшая диагональ барона Штиглица, брюки модные со штрипками!..». Торговали с безбожным запросом, торговались отчаянно. Опытный покупатель знал, что с него запрашивают втридорога, предлагал свою цену, несколько раз уходил, его возвращали, уступали и в конце концов достигали того, что он уходил с покупкой.
«Воспитанием» гостинодворских купцов довольно успешно занимался живший неподалеку, в здании Императорской Публичной библиотеки, баснописец И.А. Крылов. Иван Андреевич чаще всего отправлялся на прогулку вдоль Большого и Малого Гостиных Дворов. Не торопясь, степенно шел он по Суконной линии вдоль Невского, где торговали шерстяным товаром, сукнами и бархатом. Затем поворачивал по Суровской линии, где продавали шелка и товары из-за древнерусского Сурожского (Азовского) моря, проходил Бабий ряд, торговавший пухом, перьями, перинами и подушками, заглядывал в Мебельные ряды Малого Гостиного Двора, выходил на Садовую и завершал свой ежедневный променад по Зеркальной линии Большого Гостиного Двора, мимоходом поглядывая на женские украшения в витринах, обувь и предметы галантереи. Он обычно ничего не покупал, но придирчиво справлялся о ценах. Завидев респектабельного господина, купцы и сидельцы неоднократно ожесточенно осаждали его, расхваливая свои товары. «У нас самые лучшие меха! Пожалуйте-с, пожалуйте-с!» Как-то они схватили Ивана Андреевича за руки и силой втащили в лавку. Крылов решил их проучить. «Ну, покажите, что у вас хорошего?» Сидельцы забегали по лавке, понатаскали на прилавки енотовых, бобровых, медвежьих мехов, баснописец, не торопясь, разглаживал их, любовался переливом, приговаривая при этом: «Хороши, хороши! А есть ли еще лучше?» — «Есть-с». Натащили еще несколько охапок сверкающего меха соболей, песцов, чернобурых лисиц. Крылов все внимательно просмотрел, потребовал еще и еще — перерыл всю лавку, и в заключение осмотра искренне похвалил товар: «Меха прекрасные, но дорогие!» На вопрос купца, что же ему угодно купить, спокойно ответил: «Мне ничего не надобно, я прохаживаюсь здесь для моциона, а вы насильно затащили меня в лавку». Теперь купцы и сидельцы всех лавок, завидев издали знаменитого баснописца, улыбались и учтиво кланялись, и более никогда не пытались затащить его в свои магазины.
Малый Гостиный Двор не сохранился до нас в первозданном виде. Эпохальные события и перестройки уникального здания внесли значительные изменения в его внешний и внутренний облик. После значительных, последовавших друг за другом, переделок в 1860 году (проект архитектора Н.П. Гребенки) и в 1880 году (планы зодчего Г.А. Львовича) строение Д. Кваренги, по мнению современников, изменилось неузнаваемо. Внешний облик Малого Гостиного Двора, с главным фасадом по набережной Екатерининского канала, сегодня выглядит невыразительно и прозаически уныло. Лишь сохранившийся стройный ритм кваренговских классических аркад на первом этаже, да кое-где оставшиеся старинные своды напоминают нам о лучших временах знаменитого торгового сооружения.
После Октябрьской революции в здании находился учебный комбинат КОГИЗ, выпускавший специалистов книготоргового дела, а позже здесь размещался Библиотечный техникум. В помещениях бывшего Малого Гостиного Двора долгие годы находилась мастерская скульптора Г.А. Черниенко, автора портрета первого в мире космонавта Ю.А. Гагарина, памятника В.И. Ленину для Старой Руссы и бюста композитора М.П. Мусоргского.
Во второй половине XX века в доме размещaлись городская художественная школа и художественно-производственные мастерские Театра драмы и комедии.