Литература:
М.В.Иогансен " Михаил Земцов " статья из книги
Зодчие Санкт-Петербурга. XVIII век
Санкт-Петербург Лениздат 1997
С. Шульц мл. "Храмы Санкт-Петербурга. История и современность"
Санкт-Петербург "Глаголъ" 1994
Ю. Овсянников "Доминико Трезини"
"Искусство" Ленинградское отделение 1988
Михаил Григорьевич Земцов принадлежит к поколению "птенцов гнезда Петрова". Он был первым русским зодчим, официально удостоенным звания архитектора. Более 30 лет жизни отдал он строительству города на Неве.
Время не пощадило его творений. Из огромного числа построек, возведенных в 1720 - 1730 годах, до нас дошла только одна - церковь Симеона и Анны, остальные либо были сильно перестроены, либо уступили место другим зданиям.
Сведения о жизни Земцова крайне скупы. Даже точная дата рождения, его происхождение остаются невыясненными. Одни считают, что он родился в 1686 г, другие называют 1688 г. Неизвестно, где и как протекали первые 20 лет его жизни, кто и с какой целью направил его в Петербург.
Известные нам документы дают основание считать, что он происходил из небогатой и незнатной семьи. Ни поместий, ни какого-либо недвижимого имущества или дохода он не имел и всю жизнь кормился своим трудом.
Первые достоверные сведения о Земцове относятся к 1709 г., когда он обучался в Петербургской губернской канцелярии итальянскому языку.
В 1710 г. по указу Петра I он был направлен в Канцелярию городовых дел к "подполковнику от фортификации и архитектору" Доменико Трезини, который в это время руководил строительством каменной крепости на Заячьем острове и, естественно нуждался в помощниках. 20-летний Земцов, как никто другой, подходил для этого, т.к. мог исполнять еще и обязанности переводчика.
Земцову несомненно повезло, что его наставником оказался именно Д.Трезини, который был не только опытным строителем-практиком, но и резко отличался от многих иностранцев, устремлявшихся в Россию только за легким и хорошим заработком. Трезини на свое пребывание на берегах Невы смотрел иначе и был заинтересован в профессионально обученных строителях, поэтому он стремился из способного и трудолюбивого ученика как можно скорее сделать надежного помощника.
Характерной особенностью обучения тех лет было приобретение учеником знаний путем его непосредственного участия в делах учителя. Земцов помогал Д.Трезини в его разнообразных обязанностях, что было хорошей школой для архитектора.
Незаурядные способности, большое трудолюбие, сознание того, что надеяться в жизни не на кого, как только на себя, привели к тому, что Земцов очень рано сформировался как вполне сложившийся мастер и резко выделился среди других "архитектурии учеников". В 1719 г в Петербурге умерли три крупных архитектора: Ж.Б.Леблон, Г.И.Матарнови и Г.И. Устинов.
Все наиболее крупные работы умерших архитекторов перешли k Н.Микетти , который вел строительство дворца для Екатерины в Ревеле. Совмещать руководство работами в Петербурге и Ревеле было невозможно, и ему в помощники дали Земцова, т.к. итальянский архитектор плохо понимал русскую речь. Микетти был во многих отношениях выше Трезини. Он ообладал более тонким художесвенным вкусом, был талантливее как архитектор. Он был еще и прекрасным графиком. Земцов многому мог научиться у этого человека.
Когда перед Микетти встал вопрос, кого послать вместо себя для наблюдения за строительством дворца в Ревеле, его выбор пал на Земцова. После лестного отзыва Микетти, наиболее опытного из иностранцев, работавших тогда в Петербурге, Земцова наконец-то перевели из "архитектурии учеников" в подмастерья, или, как тогда чаще называли, в "архитектурии гезели".
Строительные сезоны 1721 и 1722 гг. Земцов провел в Ревеле, где возглавлял строительство дворца. Это была весьма успешная проба сил молодого зодчего, который своим примером убедительно доказал, что можно стать "добрым архитектором" и без обучения за границей. Вероятно в этом убедился и сам Петр I, т.к. послал Земцова с ответственным поручением в Стокгольм. Указом Петра Земцову предписывалось выяснить, " как у них держится подмаска у палат", а также "приговорить в нашу службу человек двух, также и иных мастеров, ежели есть искусные мастера, каких у нас нет, или есть да дороги, или не потребны, и протчих в чем у нас есть нужда, нанять".
Земцов успешно справился с поручением. Поездка в Стокгольм, также как и длительное пребывание в Ревеле, позволила Земцову познакомиться с образцами готической архитектуры и работами мастеров северного барокко, значительно более сдержанного, чем немецкое, итальянское и французское, на которых были воспитаны мастера-иностранцы, трудившиеся в Петербурге.
По возвращении на родину в судьбе его произошли существенные изменения. Микетти покинул Петербург, оставив незавершенными начатые работы. Исполнение всех его многочисленных обязанностей поручили Земцову. Однако ни его оклад, ни звание, ни чин не изменились к лучшему. Он по-прежнему оставался "архитектурии гезелем" с окладом 180 рублей в год, в то время как Микетти за эту же работу получал 1500 рублей. Несмотря на эту несправедливость, сам факт передачи работ "генерального архитектора" Земцову свидетельствует о том, что сам царь и руководство Канцелярии от строений (так с 1723 г. стала именоваться Канцелярия городовых дел) фактически признали его равным лучшим иностранным мастерам.
С этого времени Земцов возглавлял все работы, производившиеся в столичных и загородных царских резиденциях.
Одной из таких работ в 1723 г. стало благоустройство Летних садов Петра I, которые занимали территорию нынешних Летнего и Михайловского садов, Марсова поля, Инженерного замка и далее до Невского проспекта. В начале 1720-х гг. более или менее законченный вид имел Первый Летний сад (см. Гравюру А.Зубова 1717 года ), охватывающий северную половину нынешнего Летнего сада . Помимо разбивки цветников у Лебяжьего канала зодчий много потрудился над устройством затейливого лабиринта с фонтанами, под который был товеден участок в юго-западной части сада. Оформление фонтанов лабиринта должно было отображать сюжеты басен Эзопа. Как свидетельствуют биографы Петра I, он часто читал эти басни, неизменно восторгаясь их глубоким смыслом. Земцов не только детально разработал планировку этой части сада, но и создал эскизы для всех скульптурных групп фонтанов. Много сделал он и для отделки Грота - обязательной принадлежности увеселительных садов 18 века. Интерьеры подобных павильонов должны были имитировать естественную пещеру, и поэтому в отделке их применялось много раковин и пестрых мелких камней. В залах Грота были устроены фонтаны и находился водяной орган. Во время пуска фонтанов он начинал играть, наполняя грот мелодичной музыкой. Эта интересная постройка не сохранилась.
Одновременно с работами в столичной летней резиденции Земцов руководил и благоустройством парка в Петергофе, где он работал над колоннадами Микетти, творчески переработав проект известного архитектора с учетом северного климата, создав новую интересную композицию, а также над Большим каскадом, Марлинским каскадом, фонтанами вдоль Большого канала и многим другим.
К этому времени в полную силу раскрылось матерство Земцова-графика. После отъезда Микетти он считался лучшим исполнителем перспективных видов и чертежей. Петр I выбрал именно его для "срисовывания" Петергофа и Стрельны. Их виды царь хотел отгравировать по образцу известных ему альбомов с перспективми знаменитых французских и итальянских дворцов и парков. Копировал Земцов и другие чертежи, переданные ему Петром I.
Земцов был не только кровно заинтересован в хорошо обученных помощника, но и любил педагогическую деятельность. В 1724 г. у него была самая многочисленная команда учеников разного возраста. Занятия проходили в помещении Почтового двора (на иесте нынешнего Мраморного дворца). Он помогал делать первые самостоятельные шаги петровским пенсионерам, вернувшимся из-за границы. Первая проба их сил происходила на объектах, строительством которых руоводил Земцов. В конце 1724 г. получил новое звание - архитектор.
Первым зданием, выполненным в натуре по проекту Земцова-архитектора, была сооруженная весной 1725 г. в летнем саду на берегу Невы "Зала для славных торжествований". На современников постройка производила сильное впечатление. И действительно, "зала" удалась ее создателю. Сооружение было нарядным и величественно-торжественным. К сожалению, жизнь его была недолгой.
В 1730-х г. новый Летний дворец, проектируемый Ф.Б.Растрелли для Анны Иоанновны, решили возвести на месте, занятом "Залой для славных торжествований". Можно было себе представить, как тяжело было Земцову узнать, что его первую, и притом весьма удачную, постройку "переставят" в уединенное место у Карпиевого пруда. Здесь "зала" и простояла до середины 18 века, когда за ветхостью ее разобрали.
В начале 1730-х гг. Земцов участвовал в работах на границе участка Шереметьева, где по его проекту воводилась огромная каменная оранжерея.
Но не только дворцовыми постройками занимался зодчий в середине 1720-х г. В 1726 г. он должен был проектировать караульню у Аничкова моста. Скромной утилитарной постройке было придано нарядное архитектурное оформление. Сказывалось ее близкое расположение к Итальянскому дворцу и то, что она находилась у "главных ворот" города.
В 1726-1727 гг. на долю Земцова выпало руклводство всей работой по созданию обмерных чертежей "здешних строений". Многие листы он выполнил сам. Многие из них принадлежат к лучшим образцам архитектурной графики первой четверти 18 века и позволяют убедиться в том, что Земцов мастерски владел сложной техникой архитектурного рисунка.
В трудные для Петербурга годы, когда после смерти Екатерины I и опалы Меншикова двор юного Петра II переехал в Москву, и город на Неве покинули большинство зодчих, Земцов остался в нем. Для приложения творческих сил и реализации интересных замыслов архитектора условия сложились крайне неблагоприятно.
Но запустение Петербурга длилось недолго. Придя к власти в 1730 г., Анна Иоанновна объявила о желании перенести столицу на берега Невы. Для доклада о состоянии петербургских зданий в Москву был вызван У.А.Сенявин, директор Канцелярии от строений, а затем и Земцов. За лето 1731 г. надо было восстановить городское хозяйство, починить дороги, мосты, набережные, пристани, очистить город от грязи, произвести ремонт резиденций. Ко дню прибытия императрицы предстояло еще и празднично оформить Петербург. Земцов осуществлял строительство по проекту Доменико Трезини Триумфальных ворот у главного въезда в город - Аничкова моста.
Работы Земцова для Анны ограничивались Петергофом. Он завершил Марлинский каскад (ныне "Золотая гора") и продолжал строительство Руинного каскада (ныне "Шахматная гора"). Последний воплощен по более простому проекту ученика Земцова И.Бланка, хотя Земцов старался сохранить элементы петровского замысла.
Новой авторской работой Земцова, осуществленной в 1730-х г. стала каменная церковь Симеона и Анны, которая и поныне стоит на углу улиц Белинского и Моховой.
15 сентября 1730 г. Канцелярия от строений приказала Земцову немедленно приступать к сооружению церкви. Церковь построили очень быстро. 27 января 1734 г. состоялось ее торжественное освящение.
В конце 20-х - начале 30-х гг. XVIII в. Земцову пришлось взять на себя огромный объем очень сложных и ответственных работ, связанных с завершением затянувшегося строительства крупнейших построек первой четверти XVIII в., возводившихся по проектам разных зодчих. Чтобы не сложилось превратного мнения, будто бы Земцов вынужден был заниматься слепым претворением в натуре чужих замыслов, заметим, что в XVIII в. (и особенно в его первой половине) строительство не сводилось к механическому воспроизведению разработанного во всех деталях проекта. В те времена зодчий, возглавлявший строительство (независимо от того, был ли он автором или нет), и принимавшие в нем участие мастера (живописцы, лепщики, резчики и др.) были не только исполнителями, но и творцами. Зодчий обязан был показывать, что и как делать, создавать недостающие чертежи и модели, разрабатывать композиции отделки потолков, стен, дверных и оконных проемов, следить за изготовлением шаблонов и качеством исполнения всех работ. Поэтому достройка не поручалась малоспособным архитекторам или ученикам. Ее старались доверить талантливым, опытным зодчим. Они же неизбежно вносили в работу что-то свое и часто становились в значительной степени соавторами основного архитектора.
Не будет преувеличением сказать, что этот вид деятельности занимал в первой половине 1730-х гг. большую часть времени архитектора. Еще в конце 1727 г. к нему перешли объекты, над которыми трудился до отъезда в Европу Г. Киавери. В их числе были весьма различные по назначению здания: придворные конюшни, заложенные в 1720 г. на излучине реки Мьи (Мойки), Исаакиевская церковь, строившаяся на том месте, где сейчас стоит Медный всадник, первый в России музей - Кунсткамера, а также расположенный рядом с ним бывший дворец Прасковьи Федоровны. В создании этих совершенно различных по назначению и архитектурному решению зданий была одна общая черта - руководство их строительством, словно эстафета, переходило от одного архитектора к другому. Так, Исаакиевскую церковь и Кунсткамеру проектировал и начал возводить Г. Маттарнови. Однако не прошло и двух лет, как он умер, и строительство их возглавил только что приехавший в Россию Н. Гербель. После его смерти (16 сентября 1724 г.) постройки перешли к Киавери. А после отъезда Киавери ими стал заниматься Земцов.
Одной из первых досталась ему по наследству от зодчих-иностранцев
Исаакиевская церковь. С этой постройкой Земцов был хорошо знаком,
так как еще в сентябре 1724 г. он вместе с Д. Трезини и К. Растрелли
по требованию Киавери участвовал в освидетельствовании возведенных
Гербелем сводчатых конструкций, которые дали "повреждение".
Когда через три года постройка оказалась в ведении Земцова, то
все эти проблемы были уже решены и церковь подведена под крышу.
Ему предстояло достроить колокольню и заниматься отделкой интерьера.
Занимался Земцов и проектированием иконостаса.
Исаакиевская церковь не сохранилась. Ее разобрали в начале 1760-х гг.
Много сил пришлось приложить зодчему и для окончания двух больших зданий на Стрелке Васильевского острова, предназначенных для Академии наук, - Кунсткамеры и бывшего дворца Прасковьи Федоровны. Заполучить Земцова для руководства достройкой этих зданий было непросто - Академии наук пришлось этого добиваться в течение двух лет.
Только в 1729 г. ее настойчивые требования удовлетворили. С его именем
в этих зданиях связано оформление двух главных залов Кунсткамеры.
Это он спроектировал для них галереи, позволявшие более рационально
использовать помещения как книгохранилища и для расстановки собранной
Петром коллекции "монстр и раритетов", а также закончил строительство верхней части башни с венчавшей ее сферой. Только в 1734 г. здание первого в России музея было окончено. Но пожар 1747 г. уничтожил всю земцовскую отделку, и она не была восстановлена.
19 февраля 1734 г. умер Доменико Трезини, не успев закончить крупнейшие сооружения, такие как здание Двенадцати коллегий и "Гошпиталь" на Выборгской стороне. Эти работы также перешли к Земцову.
Гошпитальное здание, участок для которого был выбран самим Петром I, строилось медленно. После 1726 г. работы прекратились и были возоблены только в 1733 г. Тогда и обнаружили, что церковь, встроенная между корпусами, спроектирована по оси север-юг вместо восток-запад в соответствии с православными правилами. Трезини переделал проект, но осуществить его не успел. Земцову предстояло решить немало сложных конструктивных вопросов, чтобы органично встроить церковь между корпусами, повернув ее при этом на 90 градусов. Земцов вывел не только фундамент, но и значительную часть стен. Из-за прекращения финансирования постройки ему не удалось завершить ее. Это сделал уже в 1746 г. П.А.Трезини.
Огромное здание Двеналцати коллегий, заложенное в 1722 г. строилось не только долго, но и неравномерно. Задержки были связаны с тем, что Доменико Трезини не учел наличия очень большого количества осадков в дельте Невы. Вода наполняла впадины на стыке высоких крыш. Через трещины в свинцовых желобах и быстро ржавевших листах кровельного железа вода просачивалась в помещения. Комиссия, в которую вошли
П.М.Еропкин, М.Г.Земцов,
Джузеппе Трезини и
И.Бланк предложила проект изменения кровли, который и выполнил Земцов к сентябрю 1734 г.
По мере ремонта кровли производили отделку помещений. Тогда-то и был создан один из наиболее богато декорированных интерьеров здания - зал заседаний Сената (ныне зал Бoльшого ученого совета Санкт-Петербургского университета).
Осуществив наиболее сложные в техническом и художественном отношениях работы, Земцов в середине 1736 г. передал наблюдение за окончанием строительства здания Двенадцати коллегий Джузеппе Трезини, при котором оно и было завершено к концу 1742 г.
Изучение архивных документов позволило выяснить, что Земцов принимал непосредственное участие в вынесении окончательного приговора утопическому замыслу Петра I прорезать основной район города - Васильевский остров - сетью глубоких судоходных каналов. Главным районом столицы окончательно был признан Адмиралтейский остров, где находилась царская резиденция.
ПОсле катастрофических пожаров 1736 и 1737 гг., когда погибло почти две трети застройки Адмиралтейского острова, вновь созданное специальное учреждение - Комиссия о Санкт-Петербургском строении - приняла решение о коренной перепланировке Адмиралтейского острова.
Его основу составляла трехлучевая система, созданная из Большой перспективной дороги, Вознесенской и Средней перспектив. Их пересекали Садовая, Большая и Малая Морские улицы и протоки - Мойка, Кривуша, Фонтанка и Лиговский канал. Проект застройки этой части города был выполнен первым. Земцов, будучи фактически главным архитектором города, и приступил в 1738 г. к его осуществлению.
C 1739 г. основной ареной строительства, которым руководил Земцов, стала Большая Першпективная дорога, переименованная 20 апреля 1738 г в Невскую першпективу. Один из участков "против Гостиного двора" записали за "Земцовым и за наследниками его". Дом не сохранился. Сейчас здесь расположен универмаг "Пассаж". Но его фасад зафиксирован на одном из чертежей коллекции, хранящейся в Стокгольме. Решение фасада типично для жилых домов того времени. Скорее всего, Земцов использовал "образцовый" проект и изменил в нем лишь отдельные детали. То же четкое членение по горизонтали на две неравные части: нижнюю - погребной этаж, обработанный рустом, и более высокую - верхнюю, жилую часть дома. Тот же характерный прием выделения центральной части слегка выступающим ризалитом, над которым возвышался декоративный аттик. Только редко применявшиеся пилястры, своеобразная форма наличников (у окон в боковых частях) и особенно прорисовка отдельных деталей придают постройке индивидуальные черты.
*********** Летом 1741 г. Земцов трудился над проектом каменного Троицкого собора, который намечалось постоить в центре новой полукруглой Троицкой площади Петербургской части. Проект застройки Петербургской части к моменту ареста Еропкина (апрель 1740 г.) не был готов. Наблюдение за его окончанием, также как и контроль за застройкой этой части города, осуществлял Земцов вместе с И.Шумахером.
Земцову приходилось заниматься и неотложными текущими делами, например расквартированием персидского посольства. Дело это было непростое, если учесть, что одних лошадей при персидском хане было 2386. Меньше чем через десять дней на очередном заседании уже рассматривались составленные им план и смета.
25 ноября 1741 г. в результате дворцового переворота на престоле оказалась дочь Петра I Елизавета. Многие сосланные Анной получили амнистию. Среди них были и близкие Земцову люди. Обязанности придворного архитектора и исполнение важнейших своих заказов Елизавета доверила Земцову. В связи с предстоящей коронацией Елизаветы первым порученным ему делом было подновление московских дворцов и праздничное оформление старой столицы. Чтобы отсутствие архитектора не сказалось на строительных делах в Петербурге, определили замещать его двух "гезелей" - бывших учеников Земцова: Ивана Сляднева и Григория Дмитриева. Выбор был удачен: к 1741 г. они были уже достаточно опытными зодчими, на которых архитектор вполне мог положиться. В Москве его ожидала не только интересная работа, но и встреча с друзьями, по которым Земцов не мог не тосковать в период гнетущего одиночества, которое он испытывал в Петербурге после расправы над единомышленниками Волынского. В создании праздничного оформления Москвы должны были участвовать архитекторы И. Коробов, И. Мичурин и вернувшийся из ссылки его бывший ученик Иван Бланк. Последнему Земцов, занятый дворцами, поручил сооружение по своему проекту Красных ворот. Они были признаны лучшими из триумфальных коронационных у построек и позже воплощены в камне.
Проект Аничкова дворца с большим нарядным садом выполнил Земцов еще летом 1741 г. К 15 августа им был представлен перечень материалов, необходимых для производства строительных работ. Так как сам заняться их исполнением он не смог из-за пребывания в Москве, то надзор за битьем свай и прокладкой рвов под фундаменты осуществляли "архитектурии гезели" и его ближайшие помощники С. Чевакинский, И. Сляднев и Г. Дмитриев.
Работы двигались медленно. В 1742 и 1743 гг. кладка фундамента и стен еще не была начата. В дальнейшем, когда после смерти Земцова во главе создания ансамбля оказался Дмитриев, строительство дворца по-прежнему велось по чертежам Земцова. Оконченное здание отличалось от его проекта лишь тем, что дворец сделали "против прожекту архитектора Земцова... выше палаты, для того что ведено употребить готовые окошечные переплеты, перевезенные из Курляндии". Кроме того, вместо предложенных им "финиментов" - сложной барочной композиции - достраивавший дворец Растрелли увенчал боковые ризалиты куполами, прообразом для которых послужило завершение царскосельской дворцовой церкви, возведенное С. И. Чевакинским. Вот почему на копии чертежа фасада Аничкова дворца, исполненной Г. Дмитриевым, который воспроизводил замысел Земцова, этого завершения нет. Оно появилось на рисунке М. Махаева, выполненном с натуры в 1750 г. На нем видописец изобразил и галерею перед дворцом, также построенную по проекту Земцова.
Ансамбль Аничковой усадьбы являлся одной из достопримечательностей архитектурного Петербурга 1740-х гг. Он включал помимо великолепного дворца, обращенного главным фасадом к Фонтанке, парадный двор, гавань для въезда с реки, прогулочные галереи вдоль берега и обширный регулярный сад со стороны северного фасада. Сад занимал огромную территорию, простиравшуюся вплоть до нынешней Садовой улицы. В нем по проекту Дмитриева были устроены пруд, крытые галереи, трельяжные беседки и другие сооружения.
В конце 1742 г. или начале 1743-го Земцов разработал широкую программу реконструкции царскосельского дворцового комплекса, осуществление которой должно было превратить скромное Царское Село с небольшим дворцом Екатерины I в грандиозный ансамбль. 30 мая 1743 г. был подписан указ о постройке по обе стороны существовавших каменных палат "галерей на колоннах, а по концам у них флигелей каменных по сочиненному архитектором господином Земцовым плану". Однако вскоре Елизавета изменила первоначальное решение и утвердила новый проект, автором которого был молодой одаренный зодчий - ученик Земцова Андрей Квасов.
К числу построек этого замечательного ансамбля, возведение которых началось по проекту Земцова, относится также одно из интереснейших парковых сооружений - павильон "Эрмитаж". В процессе строительства он претерпел существенные изменения и получил богатую архитектурную обработку по замыслу Ф. Б. Растрелли.
Один заказ следовал за другим, дела "Полиции" постоянно требовали от Земцова решения разных сложных вопросов. Обучение учеников от нимало тоже много времени.
Обязанностей у Земцова было так много, что это послужило поводом для появления анекдотического рассказа о том, что после его смерти пришлось якобы назначить 13 человек, чтобы справляться с теми делами, которые выполнял он один. И за весь этот колоссальный труд, который он безропотно выполнял без малого двадцать лет, Земцов по-прежнему получал все те же 550 рублей, назначенные ему в 1724 г. Если в первые годы этого, может быть, и было достаточно (тогда зодчий был холост), то в 1730-х гг., когда у него появилась семья да еще приходилось "на свой кошт" строить каменный дом, доходoв явно стало не хватать. Трижды он обращался к Анне, прося "наградить его рангом", но челобитные зодчего оставались без внимания. И вот теперь он еще раз решил попытать счастья, надеясь на благосклонность Елизаветы. В августе 1742 г. он в челобитной подробно изложил все свои заслуги за 32 года службы. Только через полгода появился указ о пожаловании ему чина подполковника.
9 июня 1743 г. состоялась закладка последней постройки Земцова - каменной церкви для Преображенского полка, который помог Елизавете взойти на престол. Об этой церкви пока известно только, что она завершалась пятиглавием. Ее, как и другие, начатые в начале 1740-х гг. постройки, их автору не пришлось увидеть оконченными. Лето 1743 г. было последним в его жизни.
Умер Земцов 28 сентября. Точность даты не вызывает сомнений. Ее назвали его главные помощники И. Сляднев и Г. Дмитриев. Они-то уж знали день смерти своего наставника, с которым рука об руку трудились до последнего его дня. Та же дата повторена и в протоколе Канцелярии от строений от 7 ноября 1743 г., которым зафиксировано решение "оставшихся после... Земцова архитектурии учеников и протчее ведать и тех учеников обучать оным гезелям". Так на Сляднева и Дмитриева легли обязанности, исполнявшиеся Земцовым по Канцелярии от строений.
Их педагогическая деятельность шла успешно. Вскоре число учеников достигло 23 человек - такого количества не было раньше. В апреле 1746 г. Канцелярия предписала для обучения "малолетних учредить особую школу". Так наконец сбылась мечта Земцова, изложенная им в VI главе "Должности архитектурной экспедиции", о создании учебного заведения для обучения будущих архитекторов. Однако заслуга зодчего-педагога не ограничивалась теоретическими трудами. Более четверти века он отдал воспитанию отечественных кадров. Кроме уже упоминавшихся А. Квасова, И. Бланка, И. Сляднева, Г. Дмитриева, Г. Охлопкова его учениками были Андрей Мельников, Данила Матвеев, Сергей Густышев и др. Не случайно, что первыми наставниками открытой школы оказались его ученики Охлопков и Сляд
Помимо педагогической эстафеты на плечи "гезелей" легли и другие обязанности. Так, Сляднев заботился о сохранении находившихся в доме Земцова моделей, и не только бережно перенес их на Мастеровой двор Канцелярии от строений, но и составил им подробную опись. В его ведение поступили и все чертежи.
Должность архитектора Главной полицеймейстерской канцелярии после смерти Земцова уже в октябре занял Пьетро Антонио Трезини, который сразу же потребовал себе в штат "каменных дел мастера", еще одного архитектурии ученика, двух геодезистов, трех служителей и четырех солдат. Земцов обходился значительно меньшим числом помощников, хотя проводимые им градостроительные работы во много раз превосходили то, что предстояло делать Трезини.
Смерть Земцова была тяжелой утратой для многих, но еще горше было осиротевшей семье. На руках вдовы оказалось четверо детей, младшему из которых было не более трех лет. Остался неоконченным и их дом.
Судьба оказалась милостивой к сиротам. Вскоре Мария Ивановна вышла замуж за майора Мануфактур-коллегии И. А. Баранова. Отчим не был безразличным к судьбе детей. Обе дочери вышли замуж. Старший сын Михаил пошел по дипломатической линии, а Александр поступил в привилегированное военное учебное заведение - Кадетский корпус. Дети шли по жизни легко и этим были обязаны своему отцу-труженику, который долгой "беспорочной службой" выслужил "чин" и тем самым добился для себя и детей прав дворянского сословия. Их материальное благополучие во многом также было им обеспечено, ведь, когда вдова решила переехать в 1747 г. в Москву, императрица повелела "купить на нас... умершего архитекта Михаила Земцова... двор, лежавший против Гостиного двора со всеми имеющимися на оном дворе каменным и деревянным строением за 6000 рублев" - сумма огромная по тому времени.
И все же главным детищем зодчего был город на Неве. Ему он отдал все творческие силы и знания. Жители столицы 1730-1740-х гг. на каждом шагу видели здания, возведенные либо им, либо с его участием. Постройкам Земцова не повезло. Одни исчезли еще при его жизни, другие со временем уступили место более значительным зданиям, третьи изменили свой облик в ходе ремонтов и перестроек. Но то, что уцелело, что пощадило время, бережно сохраняется. Церковь Симеона и Анны взята под государственную охрану. В прекрасном состоянии зал Сената в здании Двенадцати коллегий (ныне главное здание Санкт-Петербургского университета). В музеях и архивах надежно хранятся графические и текстовые автографы Михаила Григорьевича Земцова.
