|
Дом 16 считался и по сию пору остается одним из центров музыкальной жизни Петербурга, причем наибольшую известность особняк приобрел как дом Энгельгардта.
В 1759-1761 годах на углу Конюшенного канала и Невской першпективы по проекту знаменитого зодчего Ф.-Б. Растрелли, блистательного мастера стиля высокого барокко, построили великолепный барский особняк для главнокомандующего артиллерией российской армии генерала А.Н. Вильбоа. Трехэтажный дом привлекал внимание пышностью архитектурного убранства. Первый этаж здания обработан рустом, центр фасада подчеркнут выступающим ризалитом, стены декорированы пилястрами и изящными наличниками. Это великолепное строение стало одной из последних петербургских работ великого архитектора первой половины XVIII века.
От генерала А.Н. Вильбоа особняк в 1766 году перешел во владение генерал-фельдмаршала Александра Mихайловича Голицына. В апреле 1769 года A.M. Голицын разбивает под Хотиным сорокатысячный турецкий корпус. Спустя месяц — новое поражение турецким войскам. Далее, А.М. Голицын наносит последнее сокрушительное поражение туркам, захватывает вражеский обоз, всю артиллерию и спокойно, без лишних потерь, занимает оставленные противником крепость Хотин и Яссы. По прибытии в столицу в октябре 1769 года A.M. Голицын императорским указом возводится в чин генерал-фельдмаршала, награждается золотой шпагой с надписью «За очищение Молдавии до самых Ясс» и царским серебряным сервизом. Александру Михайловичу, кроме того, даровали свободный доступ во дворец, а Екатерина II сама нередко бывала в гостях у Голицына, в доме-дворце на Екатерининском канале. При отъезде императрицы из Петербурга (иногда на целый год) главноначальствовать в столице она поручала Александру Михайловичу Голицыну. В 1780 году князь официально вступил в должность санкт-петербургского генерал-губернатора. На его плечи легли дела по снабжению населения продовольствием, медицинскому обслуживанию, вся работа полиции и многое-многое другое. По поручению Екатерины II, 7 августа 1782 года, фельдмаршал A.M. Голицын командовал официальной церемонией при открытии в Петербурге памятника Петру I на Сенатской площади. «Военный энциклопедический лексикон» так заканчивает краткую биографию фельдмаршала A.M. Голицына: «Держался в стороне от интриг, был храбр, исполнен чести, великодушен, обходителен, любим солдатами, скромен и в опасностях отличался хладнокровием; был строг, но дорожил жизнью вверенных ему воинов». Князь Александр Михайлович Голицын умер 11 октября 1786 года, на 66-м году жизни. «Императрица и все знавшие сего добродетельного вельможу почтили память его слезами».
После смерти фельдмаршала, а затем и его жены, наследники предприняли неудачные попытки продать особняк за 55 тысяч рублей. Сбавить цену за дом они не захотели, и поэтому решили на семейном совете, что выгодней будет сдавать строение в аренду французскому эмигранту, антрепренеру Иосифу Лиону. С легкой руки этого француза в барском особняке стали устраивать маскарады, концерты заезжих артистов и музыкантов, а также развеселые балы. Маскарады, организуемые Лионом, стали очень популярны в столице, на них присутствовали все, кто любил повеселиться и отдохнуть. «Санкт-Петербургские ведомости» писали: «Огромный парадный зал, расточительное освещение, великолепное устройство, которое облегчает громадными размерами всего здания, потоки нескольких тысяч прекрасно одетых или карикатурно наряженных людей, такую картину можно увидеть лишь в наиболее крупных городах Европы». На вечерах у Лиона всегда играли прекрасные оркестры, в том числе роговый оркестр императорской капеллы.
Но при воцарении на престоле императора Павла I время публичных увеселений, балов и веселых маскарадов миновало. Вечера у Лиона сначала поблекли, а потом и вовсе прекратились. В 1799 г. дом князя Голицына обрел нового владельца. Им стал богатый петербургский купец первой гильдии, владелец многочисленных домов и земельных участков, Михаил Кусовников. Сын купца-миллионера, сам богач, он питал слабость к пирам, тратил огромные деньги и прославился своими чудачествами и странными выходками. Купленный дом он "отписал" своей любимой дочери Ольге Михайловне, на первых порах сдававшей особняк Санкт-Петербургскому филармоническому обществу, чьим основателем был придворный банкир А.А.Раль.
«Дом М. Кусовникова, или „Старая филармоническая зала", супротив Казанского собора» — так теперь обозначалось здание на углу Екатерининского канала и Невского проспекта 16/30 на городских афишах, призывающих столичную публику посетить симфонические концерты, в программе которых значились произведения таких известных авторов ораторий и месс, как австрийский композитор, основатель венской классической школы Франц Иосиф Гайдн, крупнейший симфонист, композитор, пианист и дирижер Людвиг ван Бетховен и представитель венской классической школы, музыкант универсального дарования Вольфганг Амадей Моцарт. Концертные программы Петербургского филармонического общества сразу привлекли внимание знатоков музыки. В «филармонической зале» выступал хор певческой капеллы, его художественным руководителем являлся Д.С. Бортнянский. Здесь торжественно звучала классическая музыка, а в 1824 году, по инициативе друга А.С. Пушкина, музыканта Н.Б. Голицына, состоявшего в дружеской переписке с Бетховеном, в зале дома на Екатерининском канале впервые исполнена Торжественная месса великого немецкого композитора. В 1836 году в «филармонической зале» прозвучало первое в России исполнение Девятой симфонии Людвига ван Бетховена.
По совету батюшки, Ольга Михайловна Кусовникова в 1828 году выходит замуж за родовитого барона-«миллионщика» Василия Энгельгардта, владельца 27-миллионного состояния. Василий Васильевич Энгельгардт в ту пору был одним из богатейших помещиков России, унаследовавшим основную часть состояния русского государственного и военного деятеля, генерал-фельдмаршала, фаворита и ближайшего помощника императрицы Екатерины II, светлейшего князя Таврического Г.А.Потемкина. Один из его наследников, отец В.В. Энгельгардта, приумножил доставшееся ему состояние, часть которого досталась его младшему сыну. В.В. Энгельгардт жил открыто. В его доме всегда царило непринужденное веселье. Василии Васильевич пользовался осооым дружеским расположением Пушкина. Богач, карточный игрок, Энгельгардт был симпатичен Пушкину за широту натуры, за страстную приверженность к музыке и театральной жизни. Ценил в нем поэт и несомненные литературные способности, и то, что тот не только играл в карты, но и «очень удачно играл словами». В столице знали его как острослова, по городу расходились его остроумные экспромты.
С этого периода открывается самая яркая страница в более чем 250-летней истории этого петербургского дома. Особняк стал поистине центром музыкально-общественной жизни Петербурга. По желанию Василия Васильевича здание перестроили по проекту городского архитектора П.П. Жако. Дом стал выглядеть более привлекательно и солидно. Его корпус в стиле раннего классицизма, с более нарядным фасадом, выходящим на Невский проспект, являл собой строение довольно внушительных размеров. Первый этаж рустован, окна закругленные. Во втором этаже окна дома украшены прямыми и треугольными сандриками. По центру в пять осей над вторым этажом расположен изящный портик из шести колонн коринфского ордера с карнизом. Над портиком нависает ступенчатый аттик. Фасад дома, выходящий на Екатерининский канал, имел ворота и проезд в небольшой двор, застроенный по периметру флигелями. Декор фасада здания, смотрящего на набережную канала, идентичен фасаду, обращенному на Невский проспект. Архитектор П.П. Жако значительно изменил и внутреннюю планировку дома. В нем появились роскошная лестница, гостиные: «готическая», «китайская» и целый ряд иных. Однако главное, что предусмотрел талантливый зодчий — это помещение для лучшего в Санкт-Петербурге концертного зала с прекрасной акустикой. В гостиных и концертном зале хозяином дома устраивались маскарады, выступали знаменитые певцы, пианисты и инструменталисты.
При перестройке дома князя A.M. Голицына, В.В. Энгельгардт постоянно просил архитектора П. Жако сделать что-нибудь дополнительно: «устроить вместо окна в каменном доме дверь, сделать погребной этаж, сходы с железными решетками». По его настоятельной просьбе дом надстроили двумя дополнительными этажами. Прямоугольные окна первого этажа превратили в двери. Между третьим и четвертым этажами по фасаду, выходящему на Невский проспект, разместили шесть колонн коринфского ордера, укрепили небольшие балкончики (посетители могли в жаркий день выйти подышать свежим воздухом). Прямоугольные окна первого этажа, по просьбе В.В. Энгельгардта, заменили овальными. На фасаде здания появились красивые сандрики. Дом поражал современников красотой отделки помещений и роскошью обстановки.
В 1829 г. В.В. Энгельгардт получил от управы благочиния (полиции) привилегию на устройство публичных маскарадов и пользовался ею до 1835 г., когда этим правом завлвделв дирекция императорских театров. Особой популярностью маскарады в доме В.В. Энгельгардта стали пользоваться после появления там императора Николая и его брата, великого князя Михаила Павловича в компании с герцогом Вюртембергским и принцем Альбертом Прусским. Вечера в доме В.В. Энгельгардта теперь посещались публикой регулярно. Известно, что часть действия драмы М.Ю.Лермонтова "Маскарад" происходит в залах дома В.В. Энгельгардта.
У Энгельгардта в 1835 году изъяли привилегию на устройство маскарадов в пользу дирекции императорских театров. Однако его дом, прекрасные залы особняка не опустели. Наоборот, они заполнились теперь другой публикой, которую привлекали выступления певиц, певцов, композиторов и инструменталистов. Дом Энгельгардта стал центром музыкальной жизни Петербурга.
В концертном зале дома Энгельгардта теперь регулярно выступали лучшие пианисты России и западной Европы, представители самых разных исполнительских школ: Дж. Фильд, М. Шимановская, А.-К. Бельвиль-Ури, А. Ген-зельт, К. Плейель, А. Дрейшок, К. Майер, Л. Мейер, Л. Герке, С. Тальберт, Ф. Лист, К. Шуман. Великий композитор и пианист Ф.Лист с восторгом отзывался о концертах у госпожи Энгельгардт как об одном из лучших своих воспоминаний о России. Для концерта Листа на сцене специально ставили два рояля. Весь концерт он играл попеременно на каждом из них. Особенно вдохновенно Лист исполнял сонаты Бетховена. Для многих же передовых представителей русского искусства приезд Листа в Россию явился событием огромного значения. Они называли встречу с великим пианистом началом нового этапа своей духовной жизни.
В доме Энгельгардта выступали также выдающиеся скрипачи, виолончелисты, представители различных национальных школ и направлений — классического и романтического.
В этом музыкальном зале дебютировал тогда же двенадцатилетний Антон Рубинштейн — впоследствии проставленный пианист и композитор.
В 1836 году здесь блестяще выступил талантливый русский скрипач И.И. Семенов, бывший крепостной князя А.Б. Куракина, который упорно отказывался дать ему вольную. П.А. Вяземский и М.Ю. Виельгорский организовали благотворительный концерт в Москве в 1824 году и собрали 10 000 рублей для выкупа Семенова из неволи. Но Куракин, согласившийся было отпустить музыканта, взял свое слово назад. Талантливый скрипач вышел на свободу лишь спустя десять лет, после смерти своего хозяина.
И 1838 году в доме у В.В. Энгельгардта впервые выступил выдающийся норвежский скрипач Уле Булль. Его концерты сопровождались огромным успехом у публики. Петербургские газеты писали, что Уле Булль «произвел на публику действие, равное тому, которого достигал Паганини в самые блистательные вечера». На сцену этого зала выходили такие великие музыканты, как Гектор Берлиоз, Рихард Вагнер, Иоганн Штраус. Здесь же покорили слушателей своей виртуозной игрой представители бельгийской скрипичной школы. Не менее популярны в «концертном зале» Энгельгард-та стали и виртуозы виолончели. В доме на углу Невского проспекта и Екатерининского канала выступали русские, итальянские, французские, немецкие и английские певцы и певицы.
Именно эти концерты, а не маскарады, составили поистине всероссийскую славу Энгельгардту (он умер в 1837 году) и его особняку.
2 февраля 1839 года в зале дома Энгельгардта торжественно отпраздновали 70-летие со дня рождения и 50-летие литературной деятельности российского баснописца И.А. Крылова. Очевидцы вспоминали, что довольно скоро официальный регламент юбилея был нарушен и огромное застолье превратилось в искрометный праздник русской литературы.
Госпожа Энгельгардт устраивала и иного рода представления, не имеющие особого общественного значения, но приносящие ощутимый доход. Сказывались, вероятно, гены и воспитание батюшки — купца первой гильдии Михаила Кусовникова. Ольге Михайловне еще в 1826 году понравился иллюзион «Механический кабинет». Владелец «публичного обозрения» — сын полковника русской армии A.M. Гамулецкий — в Варшаве познакомился с иллюзионистом и авантюристом Калиостро, под его влиянием создал свои оригинальные иллюзионные эффекты. Успех «Механического кабинета» превзошел все ожидания. Любопытные бездельники часами ожидали своей очереди, чтобы посмотреть на удивительные «заморские диковины». Через год Гамулецкий для своего аттракциона снимает новое, более просторное и престижное помещение «у Казанского моста, на Екатерининском канале, в доме госпожи Энгельгардт». В особняке дворцового типа аттракцион Гамулецкого назывался «Храм очарований, или механический, физический и оптический кабинет г. Гамулецкого де Колла». Теоретики и авторы аттракционов и иллюзионного искусства тогда единодушно утверждали о приоритете и непревзойденности Гамулецкого в разработке этих сложных, технически точных иллюзионов. Хитроумный кабинет A.M. Гамулецкого просуществовал в доме Энгельгардта у Екатерининского канала до 1842 года и считался в те годы одной из главных достопримечательностей Санкт-Петербурга.
Величие столичного музыкального центра с каждым годом блекло все больше и больше. Ощущалось отсутствие должной заботы за знаменитым домом. Строение ветшало, своевременно не ремонтировалось. Его замечательные залы недостаточно хорошо отапливались осенью и зимой. Лучший в столице Музыкальный зал запустили до ужаса. К. Шуман отмечал в «Дневнике» 15 марта 1844 года: «Зал Энгельгардта очень безобразен, темный, грязный. Можно только удивляться, как люди из утонченного общества его посещают».
Так бесславно на долгие годы угасал знаменитый особняк на углу Екатерининского канала и Невского проспекта, в котором выступали выдающиеся музыканты России и Западной Европы. Вдова барона В.В. Энгельгардта сдала особняк Купеческому клубу для танцевальных вечеров и маскарадов. В доме вновь стала собираться публика, но эти балы ни в коей мере не могли сравниться с тем, что здесь бывало в прежние вечера. Правда, дом отогрелся, Купеческое общество привело в порядок запущенные залы. В отремонтированных помещениях старого особняка теперь иная публика лихо танцевала бешеные галопы и весело кружилась в вихре вальса под аккомпанемент оркестра, руководимого капельмейстером И. Германом.
В конце 1846 года вдова В.В. Энгельгардта Ольга Михайловна продала дом. Осенью 1846 года в знаменитом доме открылся «Энциклопедический базар русских мануфактурных изделий».
Так печально на довольно продолжительное время (почти на сто лет) ушел в небытие знаменитый лидер музыкальной жизни Санкт-Петербурга — дом Энгельгардта. В 1856 году бывший дом Энгельгардта сгорел. В огне пожара погибли знаменитый концертный зал и магазин русских товаров со всем своим ассортиментом и мануфактурными изделиями.
В практически заново отстроенном здании разместилось Купеческое собрание. Иногда здесь, по старой традиции, еще устраивались концерты, но это происходило очень редко. Позднее, после капитальной перестройки и перепланировки, в здании обосновался Учетно-ссудный коммерческий банк. Новое финансовое учреждение торжественно открылось 1 августа 1869 года. Его устав официально утвердили 13 мая того же года. Банк, специально созданный в помощь отечественной торговле и отечественной промышленности, развивался уверенно и успешно. Его первоначальный капитал в пять миллионов рублей К 1872 году удвоился, а в 1910 году составлял уже пятнадцать миллионов рублей. Учредителями Учетно-ссудного банка стали барон А. Гинзбург, С. Елисеев, Г. Рафалович, Н. Полежаев, И. Эфруси, И. Якобсон, столичный адвокат Н. Корабчевский, текстильный московский фабрикант А. Гучков и несколько германских банкиров. В организации и работе банка активно участвовал финансист А. Зак. В 1910-х годах учреждение возглавил бывший обер-прокурор Сената, человек, приближенный к руководству Министерства финансов, Яков Иванович Утин.
В первые же годы работы Учетно-ссудного банка его правление поручило известному столичному архитектору Л.Н. Бенуа «перестроить фасад классического здания, имевшего назначением служить украшением Невского проспекта». В 1895-1896 годах столичному зодчему пришлось практически заново капитально реконструировать внутренние помещения и фасады бывшего дома Энгельгардта. Наибольшим переделкам подверглись интерьеры здания. Более монументальным и представительным стал главный подъезд банка, облицованный массивным полированным гранитом, добытым в Карельских каменоломнях.
Интересно, что архитектор игнорировал настойчивое желание новых хозяев и оставил ампирный фасад старого особняка в том виде, каким его сотворил в 1830 году столичный зодчий П. Жако. Леонтию Николаевичу Бенуа вполне импонировал стиль зарождающегося в те годы петербургского ретроспективизма; согласно ему, реконструкция городских строений проходила с обязательной заменой внутренней структуры здания и с непременным сохранением его внешнего первоначального облика.
Финансисты столицы высоко оценили результаты работы академика Л.Н. Бенуа, присовокупляя к этому фактор «удачного расположения здания банка на пересечении Невского проспекта и набережной Екатерининского канала».
Кроме Санкт-Петербургского Учетно-ссудного коммерческого банка в этом доме разместилось множество иных коммерческих фирм, магазинов и контор, среди которых выделялись Товарищество парфюмерного предприятия «Брокар», пароходная компания «Кавказ и Меркурий», торговый дом «Братья Шопшал», магазин знаменитой кондитерской фирмы «Жорж Борман» и ряд других контор и торговых предприятий. В бывшем доме Энгельгардта на долгие годы умолкли звуки музыки, теперь по его коридорам и помещениям сновали клерки, финансисты, торговцы, озабоченные целью выгодно провернуть финансовую операцию и приумножить капитал.
После революционных событий 1917 года в особняке разместились советские учреждения, в том числе и представительство «Югостали». В 1934 году в помещениях здания расположился новый советский проектный и научно-исследовательский институт «Гипроникель», его работа во многом способствовала созданию и становлению отечественной никелево-кобальтовой и оловянной промышленности, образованию надежной сырьевой базы алюминиевой и иных подотраслей советской цветной металлургии.
И еще одна любопытная историческая деталь. В 1920-1930-х годах, в первом этаже особняка, выходящего на набережную канала Грибоедова, размещались поочередно питейные и увеселительные заведения: кафешантан и кафе «Нева». В 1925 году в бывшем доме Энгельгардта открыли популярную пивную «Бавария», или, как ее чаще называли в годы советской власти, — «Культурную пивную», торговавшую продукцией знаменитого Ленинградского пивного завода «Красная Бавария». Днем это место действительно выглядело весьма благопристойно и впрямь «культурно». Сюда любили заходить сотрудники различных издательств, располагавшихся в Доме книги, а также счастливые авторы после получения гонорара. Нередко в дневное время в «Культурной пивной» можно было увидеть и маститых литераторов из «писательского дома» 9 на Екатерининском канале. Но вот наступал вечер, и бар переставал быть благопристойным питейным увеселительным заведением. Ночью здесь во всю гуляли новые русские — нэпманы. Гуляли на широкую ногу, размашисто и буйно.
Во времена фашистской блокады Ленинграда, в 1942 году, бомба угодила в дом Энгельгардта. Взрывом разрушило весь центр здания. Серьезно пострадали бывший концертный зал и многие помещения исторического особняка. Правда, уже в 1949 году ленинградские архитекторы заботливо восстановили первоначальный облик здания и пострадавшие от взрыва интерьеры. Практически заново воссоздали и отреставрировали знаменитый концертный зал. Несмотря на неоднократные переделки и реконструкционные работы, наружный облик дома Энгельгардта не гак уж сильно изменился. Старая прочная основа особняка на углу Екатерининского канала и Невского проспекта бережно сохранена талантливыми зодчими и мастерами-строителями.
15 мая 1949 года в бывшем особняке барона В.В. Энгельгардта торжественно открыли филиал Ленинградской филармонии — Малый зал имени М.И. Глинки. В нем вновь, после долгого перерыва, зазвучала музыка. С деятельностью Малого зала связаны значительные музыкальные события. Здесь выступают выдающиеся отечественные и зарубежные композиторы и музыканты. Малый зал вновь стал крупнейшим центром музыкальной культуры.
В середине 1970-х годов, обращенная на канал Грибоедова, угловая часть дома подверглась серьезной реконструкции. При строительстве наклонного тоннеля метрополитена станции «Невский проспект» с выходом на набережную канала Грибоедова эту часть дома разобрали. В ней соорудили один из трех наземных вестибюлей станции метро «Невский проспект». После окончания работ разрушенное крыло старого особняка аккуратно восстановили и придали ему прежний облик.