|
|
У самого истока канала можно спуститься к воде. И не по гранитным ступеням, а по земле, ибо небольшой участок канала между Невой и Шлиссельбургским мостом не одет камнем. Ветки тополей нависают над гладью воды, срез берега может дать представление о почве. К примеру, о том, что она глинистая. Становится понятным, отчего южней Обводного канала строилось много кирпичных заводов и откуда название Глиняная улица.
В Дёминском саду стоит колонна, бывшая когда-то памятным знаком. Теперь на ней нет никаких опознавательных знаков, в честь какого события ее поставили. Есть только корявая надпись «черная сотня», сделанная черной краской. Ну а имя сада происходит от прежнего названия улицы Профессора Качалова —Дёминской, которое она получила в марте 1871 года по фамилии управляющего стеклянного завода Дёмина. Дом, в котором он жил, находился напротив этого сада.
С изрядной долей иронии о судоходном прошлом напоминает расположенное на противоположном, северном берегу предприятие по продаже катеров и яхт. Небольшая пристань, правда, находится со стороны Невы, а на Обводный канал выходит деревянный спуск наподобие деревенских мостков, по которым спускаются женщины стирать белье. Тем не менее от истока канала привлекает внимание прекрасная панорама противоположного берега Невы, открывающаяся с одного из старейших мостов, переброшенных через Обводный канал в створе проспекта Обуховской Обороны — Шлиссельбургского. Жилые дома, построенные незадолго до Великой Отечественной войны по проекту Григория Симонова и Бориса Рубаненко, — украшение Малоохтинского проспекта и правого берега Невы в районе моста Александра Невского.
Интересна история названия моста. Первоначально, в 1828 году, он был Заводским мостом, поскольку на левом, то бишь южном берегу канала со времен Екатерины II располагался Императорский стеклянный завод. Императрица подарила несколько стекольных заводов своему фавориту Григорию Потемкину, и он решил поставить их на землях, расположенных южнее Александро-Невского монастыря, в своей загородной усадьбе «Озерки», которая называлась так по существовавшим там озерам. Память об одном из них—Глухом озере — сохранилась до наших дней в названии Глухоозерского шоссе. После смерти Потемкина его стекольный завод отошел в казну.
На южном берегу от набережной отходят сразу две улицы — Глиняная и Мельничная.
Первая получила свое название в апреле 1887 года по материалу, из которого изготавливалась продукция Императорского стеклянного завода.
Вторая улица носит современное название с декабря 1952 года, а прежде называлась Глухоозерской, по существовавшей во второй половине позапрошлого века Глухоозерской ферме. Переименование устраняло дублирующееся название Глухоозерского шоссе, расположенного неподалеку, но к которому путь был изрядно затруднен непонятной конфигурацией местных проездов, придавало улице функциональное звучание. На ней располагалась мельница имени Ленина.
Портрет вождя работы известного скульптора Матвея Манизера поныне украшает административное здание комбината «Невская мельница». Корпус заводоуправления построен в 1924 — 1925 годах по проекту Е. Ф. Пирвица. По стилю оно очень близко к конструктивизму, короткая эпоха которого уже, что называется, стояла на пороге. Ко времени постройки этого корпуса мельница уже носила имя вождя революции, которое было ей присвоено в 1922 году, то есть при жизни Ленина, хотя достоверно известно, что сам он не одобрял подобных прижизненных почестей. Предприятие имеет нумерацию по трем проездам, но главный, юридический адрес один: проспект Обуховской Обороны, 7. Как раз тот, который менее всего подходит, поскольку от этого проспекта до административного корпуса дальше, чем от Обводного канала, не говоря уже об улицах, вдоль которых стоят относящиеся к комбинату сооружения. Но это уже относится к загадкам петербургских адресов. Что же касается истории этого предприятия, то возникновение его непосредственно связано с хлебным прошлым близлежащей территории на берегу Невы перед Александро-Невской лаврой. А началась она в 1907 году.
Основателем мельничного комбината по праву считается купец 2-й гильдии Давид Израилевич Мордух, который в 1907 году начал строить паровую мельницу. Спроектировали ее гражданские инженеры Л. Ф. Геллерт и Г. А. Гиршсон. Был господин Мордух большим специалистом в хлебном промысле. Жил на Гончарной улице 24, содержал в том же доме торгово-посредническую фирму. Близость Калашниковской биржи, безусловно, диктовала ему планы развития предпринимательской деятельности. Начав строительство мельницы, в 1908 году вместе с еще четырьмя предпринимателями он основал акционерное общество "Петербургские товарные склады, холодильники и элеваторы" с капиталом в четыре миллиона рублей, а сам стал его директором. Контора же этой благополучной фирмы помещалась, естественно, на Полтавской 12, то есть в помещении Калашниковской биржи.
Размах деятельности был гигантский!
У Обводного канала инженер Исидор Квиль соорудил элеватор. По его же проекту на Черниговской улице 15, был построен завод льда, благополучно существующий и поныне как Хладокомбинат № 1, а рядом с заводом льда Иван Экскузович возвел жилой дом акционерного общества товарных складов. Южный берег Обводного канала акционеры активно осваивали. Обороты были колоссальными, доходы тоже. Накануне Первой мировой войны это акционерное общество владело массой промышленных объектов, вело торговлю хлебом и мукой, а первая в России вальцовая мельница у Обводного канала одной из первых же в стране была электрифицирована! Здесь к 1914 году был возведен настоящий «хлебный город»: стояли склады, пакгаузы, железобетонный элеватор. Зерно принималось и передавалось с помощью пневматических устройств, работали два вакуумных насоса. К мельнице проложили рельсы, соединившие ее с Николаевской и Финляндской железными дорогами.
В общем, предприятие было, как говорили в советское время, передовым.
Передовым было, конечно, и зодчество. Вот что пишут об этом известные историки архитектуры Борис Кириков и Маргарита Штиглиц в путеводителе «Архитектура ленинградского авангарда». «Могучий корпус элеватора задает тон в индустриальном пейзаже этой части города. Железобетонная структура сооружения образована гигантcкими вертикальными ячейками —силосами. Нижний ярус решался в виде аркады, несущей монолитный основной массив (позднее ее проемы были заложены). Лапидарная пластика и мощный ритм граненых выступов (закромов) наполняют композицию брутальной экспрессией. Эти укрупненные глухие объемы напоминают излюбленную в архитектуре модерна форму трехгранных эркеров и превращают фасад в складчатую поверхность — наподобие мехов гармони. Здание завершалось мансардой, прорезанной овальными люкарнами, и двумя гранеными башнями с куполами, навевавшими ассоциации с крепостными сооружениями. В 1920-х годах, при частичной реконструкции элеватора, его верхний этаж был упрощен, а башни заменены прямоугольными надстройками более строгого рисунка».
 |
Тем не менее дошедший до нашего времени индустриальный пейзаж у истока Обводного канала весьма выразителен. В 2001 году два элеватора и мельница были включены комитетом Государственной инспекции охраны памятников в перечень вновь выявленных объектов, «представляющих историческую, научную, художественную или иную культурную ценность».
>
 |
К этим ценностям смело можно отнести факт заключения первого коллективного договора рабочих и служащих мельницы с Обществом фабрикантов и заводчиков, подписанного осенью 1917 года, незадолго до Октябрьской революции. Значительную роль в этом сыграл инженер-мукомол П. А. Козьмин, который после революции был включен в коллегию Народного комиссариата по продовольствию.
С одним из основателей компартии Латвии, Иваном Генриховичем Лютером, которому тоже довелось работать на этой мельнице, связана забавная история. Елена Дмитриевна Стасова, внучка знаменитого архитектора и племянница не менее знаменитого критика, связанная с Российской социал-демократической партией с первых лет ее существования, в феврале 1906-го должна была переправить из Гельсингфорса в Петербург латышей-партийцев, которые незадолго до этого произвели экспроприацию в банке. «Одного из латышей, блондина, я безуспешно пыталась превратить в брюнета, — писала она в книге «Страницы жизни и борьбы». — Ни я, ни он понятия не имели, как это делать. Купленная с этой целью жидкость нещадно воняла сероводородом. Волосы еще удалось перекрасить, но когда дело дошло до усов, парень не выдержал. Пришлось их просто сбрить». Ну чем не Ильф и Петров?! Не будь воспоминания Стасовой написаны после создания «Двенадцати стульев», можно было бы предположить, что сцену перекрашивания волос и бритья Кисы Воробьянинова писатели взяли из воспоминаний Стасовой.
А вот в судьбе композитора Василия Павловича Соловьева-Седого мельничный комбинат сыграл немалую роль. В голодном и тревожном 1919 году его отец Павел Павлович, работавший дворником, устроился на комбинат, где зарплату выдавали пшеном и мукой. На рынке у Александро-Невской лавры он выменял на эти продукты старенькое пианино фирмы «Циммерман». На этом инструменте и начал всерьез учиться играть двенадцатилетний Вася. Кстати, на этом же пианино выучился музыке его друг и сосед — блистательный актер Академического театра драмы имени А. С. Пушкина, народный артист СССР Александр Федорович Борисов.
Велика роль Мельничного комбината имени В. И. Ленина в годы войны и блокады. Фашисты сбросили на территорию предприятия более шестисот зажигательных и несколько фугасных бомб, разрушив паровозное депо и склады. Тем не менее комбинат работал всю блокаду. В самые тяжелые дни, чтобы дать городу больше муки для хлеба, на комбинате размалывали тысячи тонн жмыха, или дуранды. Сложность заключалась и в том, что для этого пришлось переделывать оборудование, приспосабливая его для нехарактерных операций. Нынешние сложности связаны совсем с другими обстоятельствами. Под вопросом—само существование мельничного комбината. Последние годы «Невская мельница» считается убыточным предприятием из-за роста цен и конкуренции со стороны других регионов. Между тем это единственное в Петербурге и во всем Северо-Западном федеральном округе предприятие, производящее ржаную муку.
В 2004 году правительство города заявило, что не позволит менять хозяев и профиль комбината. Между тем среди акционеров постоянно происходили некоторые подвижки, акции покупались, перепродавались, в итоге в прошлом году некий холдинг приобрел девять гектаров земли, на которых расположено предприятие. Предполагается выстроить бизнес-центр класса «С» и складские комплексы. К производству ржаной муки это, кажется, не имеет никакого отношения...
В середине позапрошлого века где-то здесь стоял небольшой трехоконный домик служителя Александро-Невской лавры, в котором в августе 1853 года поселился Николай Александрович Добролюбов, впервые приехав в Петербург из Нижнего Новгорода. «Здесь я занимаю пока небольшую, впрочем, чистенькую комнатку, отделенную только перегородками от других двух, что дает мне возможность знакомиться с петербургскими нравами (в низшем, конечно, классе)»,—написал он вскоре о своем месте жительства. Сын священнослужителя, Добролюбов поселился здесь не случайно, ведь приехал он в Петербург для обучения в Духовной академии, располагавшейся напротив. В нее он ходил через Шлиссельбургский мост, первый построенный Петром Базеном. Интересно, что, ежедневно переходя через Обводный канал, Добролюбов совершенно не обращал на него внимания. Так, в сентябре, через полтора месяца после приезда в российскую столицу, он пишет родителям: «...Куда ни пойдешь, везде то Фонтанка, то Нева, то Невка, то Большая Нева, то Малая Нева, то Малая Невка... и не сочтешь, и перепутаешь». Видимо, эта водная протока не впечатлила семнадцатилетнего Добролюбова. Впрочем, как и перспектива обучаться в Духовной академии. Он поступил в Главный педагогический институт, объяснив родителям в письме, что «совсем не склонен и не способен к жизни духовной и даже к науке духовной».
Зато его литературно-критическая деятельность в некрасовском журнале «Современник» одухотворяла молодые умы, а похороны двадцатипятилетнего властителя умов 20 ноября 1861 года превратились в демонстрацию, встревожившую власть. Погребение Добролюбова рядом с другим критиком, Виссарионом Белинским, предопределило появление Литераторских мостков—части Волковского православного кладбища — как некрополя литературных деятелей и места общественных выступлений, носивших в политическом отношении оппозиционный характер.
********************** После того, как много лет назад автовокзал на Сенной площади (тогда еще площади Мира) был закрыт, в городе остался один автовокзал — на Обводном. Здание постройки начала 1960-х годов создали архитекторы В. В. Брагин, Л. Н. Семенова и Ф. А. Ротченко. По их же проекту тогда же была возведена гостиница «Киевская».
 |
 |
 |
 |
Улицу Черняховского (бывш. Предтеченскую) и Тамбовскую соединяет Предтеченский мост. Справа - дома 42 и 44 на углу с Тамбовской улицей.
 |
| На четной стороне канала уже в ХХI веке появились новые здания, среди которых огромное здание Федеральной сетевой компании "Энергетические системы". |  |
На четной стороне Обводного канала на углу с Лиговским проспектом возвышается красивый дом 48/130. Это доходный дом Ивана Ивановича Дурдина, построенный в 1913 году по проекту Александра Фанталова. Дом принадлежал сыну знаменитого промышленника Ивана Алексеевича Дурдина, но в историю вошел главным образом спортивными достижениями его обитателей, живших в нем уже в советское время.
 |
Это олимпийская чемпионка по легкой атлетике Эльвира Озолинь и борец Александр Иваницкий. Интересно вспомнить, что Иваницкого, которого по Дороге жизни вывезли из осажденного Ленинграда, в спортивный зал буквально насильно затащил его приятель. Так вышло, что фамилия приятеля забылась, а Иваницкий остался в истории олимпийских побед наших спортсменов.
| Территория напротив этого дома, по другую сторону Лиговского проспекта, сейчас занято огромным зданием, внутри которого помимо множества организаций находится наземный вестибюль станции метро «Обводный канал». |  |
В советскую пору здесь располагался кинотеатр «Север». Это было совсем небольшое здание, вокруг которого располагался небольшой скверик. Кинотеатр в середине 1980-х он был закрыт. Но недаром же говорится, что свято место пусто не бывает. В те же славные годы перестройки и гласности здесь поселился так называемый «Театр Нерешенных Проблем». Правда, даже театралы вряд ли вспомнят какие-нибудь постановки на этой сцене. «Театр Нерешенных Проблем» насчитывал в своей труппе одного человека. Им был специалист по созданию проблем городским властям Вадим Поляков.
Выстроенное здание слишком громозко и не вписывается в существующую среду.
 |
Между тем фабричные корпуса представляют безусловную ценность — как памятники промышленной архитектуры. Старейшие из них строил мастер производственных сооружений в 1844 —1850 годах Александр Роков. Впоследствии, по мере расширения производства, свое слово сказали тезка Рокова — Занфтлебен и два Николая — Гаккель и Басин, завершивший комплекс в 1906 году. Здание имело интересную деталь - так называемую Пыльную башню (вытяжную), которая уничтожена.
 |
***************
Печальное безжизненное пространство бывшей прядильно-ткацкой фабрики продолжает здание клуба имени 10-летия Октября. Перед ними проходят трамвайные пути. только электрических проводов над рельсами нет. уже несколько лет отсюда был снят трамвайный маршрут, а незадолго до этого отремонтированные пути не убрали.
Глядя на рельсы, ведущие в никуда, невольно вспоминаешь заброшенные, «полузаросшие пути» из стихотворения ленинградского поэта Семена Ботвинника, пути, которые «всегда идут обратно».
Ведут сквозь свет,
ведут сквозь тьму,
и ты идешь, забыв усталость,
а приведут они к тому,
чего и вовсе не осталось...
********************
На четной стороне слева от Ипподромного мостика дом 64, в котором располагаются различные офисы и производственные помещения а справа - жилой дом 66, войдя под арку которого можно пройти на Боровую улицу.
 |
 |
Войдя под арку дома 66 можно подойти к интересному историческому объекту - электростанции Виндаво-Рыбинской железной дороги. Её красно-кирпичный корпус виден слева дома 70. С набережной Обводного канала не пройти - там фундаментальная решетка.
 |
 |
Ближайший по набережной к железнодорожному полотну дом 70 построен в 1990-е.
 |
Царскосельский железнодорожный мост.
За Царскосельским железнодорожным мостом с юга К Обводному каналу выходит Рыбинская улица. Вдоль нее слева еще в 1970-е было некоторое свободное пространство, где летом росла трава, а зимой можно было прокатиться на лыжах вдоль железной дороги. Сейчас это кажется неправдоподобным. С севера к Обводному каналу подходит Рузовская улица. А соединяет Рузовскую и Рыбинскую Рузовский мост. А совсем рядом с ним в створе Можайской улицы - пешеходный Можайский мост.
Далее вдоль набережной располагаются корпуса газового завода (Обводный 72), и круглое здание газгольдера можно смело назвать подлинным украшением южного берега канала в этой его части.
 |
А появилось оно здесь благодаря тому, что в 1858 году в Петербурге было основано «Общество столичного освещения». Оно построило два газовых завода, главный из них — на набережной Обводного канала. На заводе методом сухой перегонки каменного угля и торфа или дерева вырабатывали специальную смесь газов и паров. Парогазовая смесь по трубам поступала в газгольдер, что в переводе на русский язык с английского означает «держатель газа».
Этот газгольдер на Обводном — творение архитектора и инженера Рудольфа Бернгарда и его сына Вильгельма — относится к 1884 году.
 |
Интересен его купол, созданный по системе Шведлера, названной так по имени немецкого архитектора и инженера Иоганна Вильгельма Шведлера, который ее изобрел. Она заключается в том, что радиальные металлические сферы связываются стальными прутьями, образуя подобие велосипедного колеса. Для 80-х годов ХIX столетия это было новшество, а впоследствии система Шведлера стала широко применяться для перекрытия залов большого диаметра. Петербургские немцы, каковыми являлись отец и сын Бернгарды, а также строивший газовый завод на первом этапе с Рудольфом Богдановичем Отто фон Гиппиус, естественно, не могли не обратить взор на Германию, в столице которой — Берлине — творил Шведлер.
Четверть века спустя председатель Петербургского общества архитекторов Иероним Китнер, занимавший этот пост с 1909 по 1917 год, назвал газгольдер образцом зданий, «фасады которых представляют отличный тип заводской архитектуры, где кирпич вполне удовлетворяет своему назначению». Китнер — еще один петербургский немец. Невольно вспомнишь Грибоедова: «Как станешь представлять, к крестишку ли, к местечку, — ну как не порадеть родному человечку?» Вспомнить строки из бессмертного «Горя от ума» уместно еще и потому, что строительство газового завода, начатое в 1858 году, поддерживал петербургский обер-полицмейстер Петр Андреевич Шувалов, назначенный на этот пост годом ранее. Будущий шеф жандармов, ярый крепостник с диктаторскими замашками, человек, имевший влияние на Александра II, не считался в отличие от Царя-освободителя германофилом. Однако его деятельность в Остзейском крае, то бишь в Прибалтике, в середине 1860-х дала повод редактору «Московских ведомостей» Михаилу Каткову обрушиться на Шувалова за его «прогерманский» курс. Впрочем, в случае с комплексом заводских строений, числящихся под номером 72 и 74 по Обводному каналу, радение «родному человечку» привело к тому, что все было сделано «по уму» и это сказывалось еще много лет.
В 1910-е годы, в связи с переходом уличного освещения на электрическое, надобность в газовом заводе пропала. Его переориентировали на коксогазовое производство, а в 1970-е завод, получивший название «Композит», стал специализироваться на выпуске инструментов для металлообработки. Он и сейчас работает, правда далеко не в полную силу. Сказывается «горе от ума», а верней, от его нехватки, которое охватило нашу промышленность в конце прошлого века с развалом страны. И теперь одни строения пустуют, другие используются различными организациями. Территория бывшего газового предприятия превращена в автостоянку. То есть бернгардовское промышленное чудо и сегодня газы держит, но только выхлопные.
Вот снимок не со стороны Обводного, а с противоположной, южной стороны, куда разрешено было зайти экскурсантам.
 |
Со стороны канала высокий забор и частично сохранившиеся со времен более для них благоприятных ворота.
 |
 |
Тем не менее, несмотря ни на что, это немецкое творение является символом эпохи промышленного подъема России.
В створе Верейской улицы с Обводного канала виден гигантский купол Исаакиевского собора. Символично и то, что он проглядывается от другой купольной постройки, связанной с промышленным Петербургом, хотя и принадлежащей другой эпохе. Ведь имя великого зодчего Огюста Монферрана напрямую завязано с историей появления газовых фонарей. Монферран конструировал и оформлял газовые фонари. А началась вся эта газовая эпопея в 1835-м, когда было образовано «Общество освещения газом Санкт-Петербурга» и построен первый газовый завод в Петербурге и в России, который располагался несколько ближе к современному Московскому проспекту.
Газовое прошлое этого места остается в названии Газового моста через канал, расположенного в створе Серпуховской улицы. Первый, деревянный мостик соорудили в 1830-х годах для прокладки труб усилиями уже упомянутого «Общества». С южного берега Обводного канала начинались петербургские газовые магистрали. Ныне существующий Газовый мост был построен в 1984 году. Неподалеку расположен еще один пешеходный мост — Масляный. Наряду с Газовым в свете промышленного характера этого района он может вызвать ассоциации с аббревиатурой ГСМ — горюче-смазочными материалами. Но это не так. Масло в этом названии имеет кулинарное значение, поскольку мост находится в створе маленького Масляного переулка, который именуется так по масложировому комбинату.
Рядом с переулком на здании ТЭЦ (дом 76) в 1982 году установили мемориальную доску в честь работавшего здесь инженера-энергетика Казимира Петровича Ловина (1893 —1938). В революционные годы он был комиссаром 1-й ГЭС, а в 1921 году стал председателем объединения ПетроГЭС.
 |
 |
Главная же заслуга этого человека перед страной заключалась в становлении промышленной мощи Советского государства. В апреле 1929-го на XVI конференции ВКП (б) приняли решение о строительстве гусеничных тракторов На Урале. Осенью того же года Ловина назначили начальником Челябинсктракторстроя. Когда встал вопрос о выборе модели трактора для массового производства, он предпочел советскому «Коммунару», выпускавшемуся в Харькове, американский «Катерпиллер». Для того чтобы убедить в своей правоте правительство, нужно было обладать большой смелостью. «Катерпиллер», в котором советские конструкторы нашли недоработки, усовершенствовали. В 1932 году из заводских ворот выехал отечественный трактор «С-60» («Сталинец»). Весной 1937-го на Международной выставке в Париже трактор «Сталинец-60», так же как творение Веры Мухиной «Рабочий и колхозница», получил Гран-при.
Но уже в августе 37-го начальник Главэнерго Наркомтяжстроя СССР К. П. Ловин был арестован, обвинен в шпионаже, руководстве троцкистско-бухаринской террористической организацией и подготовке теракта против Сталина и через год расстрелян.
Вид на эту часть Обводного канала с противоположного берега в 2021 г.
 |
На углу с Заозерной улицей старинное здание водочного завода Келлера, которое строил Михаил Федорович Андерсин, автор деревянных мостов через Обводный и Монастырку, в 1880-1890-х годах.
 |
 |
| На противоположном углу Заозёрной улицы дом 94 по Обводному. |  |
| Дом 96 |  |
| Дом 98. Это скругленное здание является угловым с Московским проспектом. |  |
 |
Далее Обводный канал пересекает Московский проспект.
На противоположном углу Обводного канала и Московского проспекта располагается памятник архитектуры начала ХIХ века. Это бывший скотопригонный двор. Его на месте «скотского двора», занимавшего огромную территорию, на которой помещалось до пяти тысяч голов крупного рогатого скота, в середине 1820-х годов построил Иосиф Шарлемань. Перед главным фасадом, увенчанным фронтоном с двумя лепными панно, изображавшими рога изобилия и жезл Меркурия как символы торговли и богатства, много лет стояли быки. Конечно, не настоящие, а бронзовые. Их создал выдающийся скульптор Василий Демут-Малиновский.
 |
В 1930-е по инициативе легендарного руководителя Ленинграда Сергея Мироновича Кирова был построен новый мясокомбинат на Московском шоссе. Быков перевезли туда же, по их ведомственной принадлежности, а на углу Московского проспекта и Обводного канала открылся молокозавод. Весь шарлеманевский комплекс — яркое свидетельство того, что постройка сугубо утилитарного назначения может быть украшением парадной магистрали, каковой всегда являлась Царскосельская дорога, она же — Московский проспект, не говоря уже о южной набережной Обводного канала, относившейся к окраинной, рабочей части города.
В створе Московского проспекта через канал переброшен Ново-Московский мост.
За скотопригонным двором - церковный дом и сама церковь Воскресения Христова. Приглядевшись к ней, можно обнаружить сходство храма со штофом, а колокольни — с бутылкой. И этому есть объяснение. Храм Воскресения Христова строился по инициативе Александро-Невского общества трезвости. С середины 1890-х у Варшавского вокзала стоял деревянный храм, рядом с которым в 1897 году появился возведенный по проекту Густава фон Голи трехэтажный дом для школы и библиотеки с читальней, а еще через год в нем было открыто Александро-Невское общество трезвости. Оно должно было развивать «не одну частичную добродетель воздержания от спиртных напитков, но целостное христианско-органическое начало жизни». Трезвенники решили собирать деньги на постройку каменного храма. Двадцать пять тысяч рублей на это богоугодное дело выделил император Николай II. Церковь строил Густав фон Голи в соавторстве с Германом Гриммом.
В 1906 году на колокольню подняли тысячепудовый колокол, который прихожане назвали «Отцом Александром» в память священника Александра Васильевича Рождественского, попечением которого появилось Александро-Невское общество трезвости. В 1914-м это общество стало Всероссийским братством. Но ему не суждено было существовать долго. Церковь же закрыли через шестнадцать лет.
Неподалеку от церкви - здание бывшего Варшавского вокзала, которое замыкает перспективу Измайловского проспекта.
 |
2 августа 2001 года на подъездных путях был открыт музей. Часть экспонатов доставили из Шушар, где до этого уже несколько лет работал паровозный музей, а часть была подготовлена уже специально для новой музейной площадки. На ней собраны несколько десятков единиц техники — от знаменитой «овечки» до тепловоза с символикой Московской олимпиады, выпущенного в 1977 годуна Коломенском тепловозостроительном заводе имени В. В. Куйбышева. Каждый экспонат этого музея заслуживает отдельного рассказа. Однако стоит сказать, что вскоре после открытия торгово-развлекательного комплекса в здании бывшего вокзала музей оказался под угрозой. После смены власти его неожиданно было решено перенести подальше от центра. К счастью, за вокзал вступилось руководство Российских железных дорог в лице Владимира Якунина.
Термин «ликвидация», словно проклятье, висит над этим местом. Часовня перед вокзалом была ликвидирована в 1925 году. На ее месте в 1949 году поставили памятник Ленину работы Николая Томского. Варшавский вокзал сыграл немалую роль в деятельности вождя по ликвидации существовавшего в дореволюционной России политического режима (опять «ликвидация»). До недавнего времени вождь указывал «верную дорогу» всем, кто появлялся рядом. В начале XXI столетия его тоже ликвидировали.
Ну а конкретно с Варшавским мостом, переброшенным через канал в створе Измайловского проспекта, связана кровавая история начала прошлого века. Здесь эсеры ликвидировали министра внутренних дел Владимира Константиновича Плеве. См. Варшавский мост.
Теперь нет ни Ленина на месте часовни, ни самого Варшавского вокзала, нет даже располагавшегося поблизости от него завода подъемно- транспортного оборудования имени С. М. Кирова, корпуса которого возводились в 1930-е годы на основе реконструкции железнодорожных мастерских. На месте заводских корпусов несколько лет назад построили гипермаркет. На снимке справа - все, что осталось от завода.
Совсем близко от бывшего Варшавского вокзала расположен Балтийский вокзал. В 1955 году по соседству с Балтийским вокзалом выросло еще одно знание — наземный павильон станции метро "Балтийская". Его построили по проекту архитекторов Михаила Бенуа и Анатолия Кубасова. Главный павильон станции первого участка первой линии ленинградского метро украшен шестиколонной лоджией-портиком. В нише за колоннадой над входными дверями разместили пять барельефов русских флотоводцев — адмиралов Федора Федоровича Ушакова, Михаила Петровича Лазарева, Владимира Николаевича Корнилова, Павла Степановича Нахимова, Степана Осиповича Макарова.
Несмотря на то что наземный павильон метрополитена сам по себе хорош, он явно проигрывает в сравнении с Балтийским вокзалом.
И конечно, совершенно убогим выглядит стеклянное здание образца 1960 — 1970-х годов, стоящее в створе Ново-Петергофского моста. В сравнении с ним соседние рядовые постройки — шедевры. Кстати, угловое с улицей Шкапина здание, построенное техником Агурьяном Голосуевым, действительно весьма элегантно. Оно отмечено и мемориальной доской, но по другому поводу. Надпись гласит: «В этом доме, в квартире рабочего резиновой мануфактуры В. Прошина, осенью 1895 года состоялось совещание уполномоченных рабочих кружков Петербурга, в котором принимал участие В. И. Ленин. Обсуждались вопросы, связанные со стачками». Правда, есть одна загвоздка. Согласно справочнику Бориса Кирикова «Архитекторы — строители Санкт-Петербурга середины ХК—начала XX века», техник Голосуев построил этот дом... в 1907 году. Возможно, Голосуев построил этот дом на месте того, который посетил Ленин. Это, впрочем, мелочь в сравнении с соседним кварталом, между улицами Шкапина и Розенштейна, который в 2007 году был практически полностью ликвидирован. Мрачный, страшный, он много лет был живой иллюстрацией к стихотворению Николая Заболоцкого «Обводный канал», написанному — совершенно точно — в 1928-м:
"И воют жалобно телеги,
И плещет взорванная грязь,
И над каналом спят калеки,
К пустым бутылкам прислонясь."
Несмотря на то, что после сноса непрезентабельного квартала пьяницы и маргиналы остались характерными типами для этого участка Обводного канала, все-таки район преображается.
Главной же архитектурной доминантой этой части Обводного канала являются, конечно, производственные корпуса «Красного треугольника».
Перед Первой мировой войной «Треугольник» отхватил для себя территорию за Старо-Петергофским проспектом. Повернутые торцами к Обводному каналу железобетонные корпуса, построенные архитектором Евгением Кржижановским, практически не служили своей изначальной задаче. Здесь организовали металлическое производство. И сейчас в этих корпусах располагается завод «Металлист».
Зато востанавливаются храмы, являющиеся памятниками архитектуры, такие, как Богоявленская (Гутуевская) церковь, построенная на рубеже XIX—XX столетий известным церковным зодчим Василием Косяковым. Храм был возведен во имя спасения цесаревича Николая Александровича при покушении на него японского фанатика в городе Отсу.
Церковь Богоявления стоит на Гутуевском острове, у берега реки Екатерингофки, в которую впадает Обводный канал. Золотой ее купол украшает пейзаж этого района Петербурга.
|
|